РОССИЙСКАЯ ШАХМАТНАЯ ФЕДЕРАЦИЯ ГЛУХИХ
 
Главная
Пресс-релиз
Устав РШФГ
Президиум
Почётные члены
Календарный план
Положение
Чемпионаты
Первенства
Сборы
Турниры
Нормы
Биографии
Статьи
Воронеж. 2012
Ярославль. 2012
Колонтаево. 2012
Москва. 2012
Екатеринбург. 2012
Раменское. 2012
Екатеринбург. 2012
Екатеринбург. УФО. 2012
Ю. Боталова - Вести Урал
Колонтаево. СП.И. 2011
О В. Гречихине
Москва. МО 85 ВОГ. 2011
Колонтаево. МОИ. 2011
Москва. ЛЧМО. 2011
Киев. Опен Зуеву-70! 2006
Зеленоград. ЛКЧР. 2010
Эшторил. ШО. 2010
Зеленоград. ЛКПР. 2010
Ярославский стоик. 2010
Зеленоград. ЛЧР. 2009
Гамбург. КЧЕ. 2009
Сент-Галлен. ЛЧМ. 2008
Киев. Верлинский. 2008
Зеленоград. ЛЧР. 2007
Дмитров. КПР. 2007
Приморско. КЧЕ. 2007
Ньиредьхаза. КЧМ. 2006
Екатеринбург. КЧР. 2004
Дмитров. ЛКЧР. 2006
Турин. Олимпиада ФИДЕ. 2006
Дмитров. ЛПР. 2006
Дмитров. ЛЧР. 2005
Пьештяни. КЧЕ. 2005
Уфа. КЧР. 2005
Казань. ЛЧР. 2004
Маленте. ЛЧМ. 2004
Зеленоград. ЛЧР. 2003
Лиссабон. КЧЕ. 2001
Москва. ЛЧР. 2001
Дмитров. КЧР. 2002
Вильнюс. КЧМ. 2002
Киев. КЧЕ. 2003
Таблицы
Партии
Фото
Юбилеи
Некрологи
Журнал РШФГ
Диски BD/DVD/CD
I.C.C.D.
Ссылки
Об авторе
Контакты
Новости
Гостевая
 
  • Моя Казань
  • Портал развлечений

  • О В. Гречихине

    ТАТЬЯНА ВОЙЛОШНИКОВА-КУЗНЕЦОВА:

    "ВАЛЕРИЙ ГРЕЧИХИН ВСЕГДА БЫЛ МОИМ БЛИЗКИМ ДРУГОМ"

     

     

    Уважаемый мистер Беляков А.!

     

    Я знаю, что Вы были другом Валерия Гречихина и считаю целесообразным направить в Ваш адрес статью, размещенную вчера в моем Интернет - журнале "ТАТЬЯНИН БЛОГ". Этой статьей я отдаю долг моему близкому другу Валерию Гречихину.

     

    Я также благодарна Вашей Федерации за то внимание, которое проявили неслышащие шахматисты к судьбе очень одаренного Шахматиста и Человека. С Валерием меня связывала многолетняя дружба. Он был мне как старший шахматный брат.

     

    Я рада, что рассвет таланта Валерия Гречихина пришёлся на его участие в Ваших турнирах, когда не только талант, опыт, профессионализм получили новое направление и новую заполненность.

     

    Буду всегда рада поддерживать связь с Вами.

     

    С искренним уважением,

    Татьяна Войлошникова-Кузнецова,

    писатель, редактор журнала "Татьянин БЛОГ".

     

     

     

    Говорит писатель Татьяна Войлошникова-Кузнецова:   

     

    Писателя Татьяну Войлошникову-Кузнецову и великого шахматиста планеты гроссмейстера Валерия Гречихина ВСЕ ДЕСЯТИЛЕТИЯ связывала нежнейшая дружба. Из-за того, что в 2006 г. появился негласный запрет писать о Гречихине, писатель отказалась стать автором заказанной ей книги. Но спустя считанные недели её роман "Страсти по подкидышам" пополнился новыми и, как считает писатель, удачными главами о шахматах. Туда же вошли её стихи из цикла "Реквием по убиенным фигурам".

     

    Таким был тот памятный 1966 год в Саратове. Сеанс одновременной игры в шахматы во Дворце пионеров. Его дает будущий писатель Татьяна Кузнецова (Войлошникова).

     

    Самое сильное впечатление на писателя произвели первые встречи с Гречихиным. Шла середина шестидесятых: тогда юная шахматистка Татьяна Кузнецова была включена в состав сборной команды Куйбышевской области, где на второй доске - сразу после мастера Юрия Шапошника, тогдашнего мэтра, - играл Гречихин. Он и Шапошников всегда были вместе и работали до самого последнего дня. Накануне ухода - прощания  Юрия Николаевича они вместе сидели за шахматной доской в квартире Шапошникова в Приволжском микрорайоне и рассматривали вариант защиты Грюнфельда для энциклопедии.

     

    Утром, когда Валерий Гречихин пришёл продолжить работу над партией, Шапошникова уже не было. Стояли осиротевшие шахматы, безмолвствовали короли. День памяти проводили в шахматном клубе в переулке Репина. Напротив Троицкого рынка. Пришли только  близкие, но помещение все равно было переполнено. Состоялся турнир. В память о великом мастере и маэстро Гречихин принёс алые гвоздики.


    В шестидесятые  Валерия Гречихина считали преуспевающим архитектором. Он и был таковым. Закончил архитектурный факультет, числился среди самых талантливых. В нём чувствовалась порода: узкое лицо, блестящие умные глаза. Не то Пастернак, не то - Блок. В те годы был очень моден: длинное пальто, кашемировый белый шарф. Пижонством напоминал Евгения Евтушенко и Андрея Вознесенского, последний, кстати, был тоже архитектором. В руках обязательно навороченная книга, из таких, какие нельзя было купить в советских магазинах.


    Жена Валерия, Алла, - была кандидатом медицинских наук, преподавала медицину на кафедре медицинских знаний в плановом институте. Роман у них был школьный, кружковский, начался во Дворце пионеров, хотя много и долго витала легенда, что блистательный Гречихин давал сеанс одновременной игры в шахматы в медицинском институте и влюбил в себя третьекурсницу.


    Еще бесподобно рисовал. Профессионально. Быстро. Схватывал самую суть. А в шахматах был безумный талант.


    Будущему писателю Татьяне Кузнецовой в тот год довелось занять в куйбышевской команде место талантливой Галины Коробковой, она оказалась самой юной. Опекал ее сам маэстро - Юрий Шапошников, - водил каждое утро в ресторан "Спорт" завтракать и терпеливо ожидал, пока командный "ребёнок" выпьет кофе и съест запланированный коржик. Потом Шапошников приводил будущего писателя в турнирное помещение Дворца спорта и докладывал: "Мы позавтракали!'


    Главным консультантом по её партиям в Саратове стал Гречихин: на нём лежала вся стратегия, Что ей играть и как играть, решала команда: будущего писателя выпроваживали из комнаты, начинался "консилиум". Когда точки зрения взрослых сходились, её зазывали в комнату. Гречихин и Шапошников болели за юную шахматистку истово и искренне. 


    Та осень в Саратове не радовала погодой. Хмурое сентябрьское или октябрьское небо, рваные тучи. Сам Саратов напоминал непричёсанного щенка. Был весь перекопан, как будто в нем хозяйничали хунвэйбины. Владимир Высоцкий о последних писал:

     

    Возле города Пекина

    Ходят - бродят хунвэйбины:

     

    О хунвэйбинах давно забыли, а ощущение осталось. На этом фоне Гречихин потерял в гостинице носки, и в команде объявили траур: в то время с носками в СССР была напряжёнка.


    Гречихин и Шапошников на турнире в Саратове - шёл мемориал памяти Н.Г. Чернышевского, - играли блистательно, Шапошников обыграл лидера саратовцев:  чемпиона СССР, личного тренера чемпиона мира Бориса Спасского гроссмейстера Николая Крогиуса. Партия была прервана на самом интересном месте. Будущий писатель пришла в гостиницу и первое, что услышала, вопль Гречихина: "Ур-ра! Шапошников выигрывает!" На следующее утро Крогиус опаздывал. Появился в турнирном зале, тоже в белом шарфе, пальто было модное. Подошёл к столику. Взглянул на доску и... остановил часы. Игра была сделана.


    По вечерам в комнатах гостиницы "царил' блиц: турниры по быстрым шахматам. Витал папиросный дым. Из алкоголя в тот год пили коктейль "Кровавая Мэри".


    В гостиничной комнате, где проживали Шапошников и Гречихин, шли дискуссии. Часто возникали споры о поэзии. Приходил мастер спорта СССР, шестикратный чемпион России мастер Рашид Нежметдинов из Казани. В шароварах, со своим чайником. Крики на этаже стояли громкие, впрочем, шахматисты шестидесятых все в большинстве были "шестидесятниками" и ... нигилистами. Однажды договорились, что "Есенин и не поэт вовсе". Нависла гробовая тишина. В ней через несколько минут раздался тихий голос Шапошникова: "Я всё понимаю! Только как же без "Анны Снегиной"?" Ситуация разрядилась.


    Про породу, которая чувствовалась в Гречихине, можно сказать особо. Если Шапошников "делал" из себя интеллигента, в молодом Гречихине это было изначально: как в дореволюционной России, не представитель московской, не то питерской интеллигенции. Вместе с Шапошниковым они были отчаянными коллекционерами. В том числе, собирали марки и монеты. У того и другого в квартире было немало раритетов. Во время последней встречи писателя с Валерием у него дома на Первомайской  тот горделиво показал очень дорогое издание о принцессе Диане, привёз из Европы. Татьяна до этого работала в Лондоне по приглашению британских лордов, к принцессе Диане было трепетное отношение. И то, что Гречихин привез из Европы и потратил массу валюты именно на это издание, их особенно сближало: впрочем, их вкусы во многом совпадали.


    Трагедия у Гречихина началась с : примитивного, казалось, гриппа. Заболел, осложнение, начали колоть антибиотики. Как оказалось, стрептомицин даёт ещё осложнение на слух. В итоге - полная потеря слуха. Гречихин стал инвалидом первой группы. Это поставило "жирный" крест на его карьере архитектора. Нет, он рисовал, занимался оформительством, но больших проектов уже не было. Денег и должностей тоже.


    В Самаре - Куйбышеве на Гречихине как на шахматисте также поставили крест. Общаться с ним приходилось письменно, у многих не хватало терпения. У некоторых проявилась некая снисходительность: он уже не был блистательным Гречихиным. В сборной тоже уже не играл, его активно вытесняли.


    Он и общался не со всеми. Зато с друзьями - Шапошниковым и будущим писателем, - с большим удовольствием. Тогда уже появилась серия статей Т. Кузнецовой (прим. фамилия Войлошникова, по матери, активно появится позже, хотя уже в 1978 г. её литературным псевдонимом в Союзе журналистов СССР станет Татьяна Войлошникова) в международной прессе. Ее охотно печатали в журнале "64 - Шахматное обозрение", самое крупное шахматное издание, в еженедельнике "Шахматисты России", который редактировал гроссмейстер Лев Полугаевский.

     

    Сказывались московские связи: с Александром Рошалем, Верой Тихомировой, председателем шахматной федерации СССР. Целый ряд изданий переопубликовал статью об Юрии Шапошникове. Статья о чемпионке России, представителе самой известной шахматной семьи в СССР Наталье Ивашиной, тоже близком друге писательницы, стала энциклопедической.

     

    Популярность принесли статьи о Геннадии Осташевском "Когда остановлены часы..." и о Льве Полугаевском "И каждая вершина - твой Монблан". Печатая статью о Льве Полугаевском, редактор отдела "Волжская заря" Юрий Кандауров ворчал: "Пишет так, словно мы все - шахматисты".

     

    Гречихин всё время ждал, что появится статья и о нём, даже высказал Шапошникову заветное желание: "Очень хочу, чтобы именно Татьяна написала обо мне статью!" Шапошников передал. Так появился первый вариант статьи о Гречихине. Очень интересный. Но печатать статьи о глухом мастере спорта СССР по шахматам ("Ну, и что, что умница?") в советском прессе не хотели. Для этой цели были обозначены Анатолий Карпов и другие. Патентованные. Номенклатурные. Гречихин к ним не принадлежал.

     

    Его и в тренерах "Локомотива" больше держали из-за былых заслуг. Приходил в помещение шахматного клуба под трибунами. Как ключник, открывал дверь. Приходили шахматисты, больше любители. Играли в блиц, часто на деньги. Иногда проходили турниры.

     

    Гречихин (глухой) стал тренером больше из-за Татьяны Кузнецовой. У той была своя экспериментальная шахматная школа. Очень успешная. Фильмы о ней снимали для центрального телевидения. Была на ЦТ "Шахматная школа", которую вела известный мастер Людмила Белавенец. Она предложила прочитать курс лекций. Министерство образования  СССР одобрило программу шахматного всеобуча. Кузнецова сумела не только повторить "грузинский феномен", но и доказала, что если правильно работать, из любой девочки можно сделать чемпионку. Ведущие тренеры слушали с интересом, но не верили, но прошел год работы и : серебряным призёром Куйбышева стала восьмиклассница Елена Якимова, воспитанница Кузнецовой. За ней буквально начали "охоту" все известные педагоги. Предлагали высокие стипендии, поездки, персональные занятия. А Татьяна отдала воспитанницу Гречихину, который ничего не обещал и не мог обещать, его держали тренером "Локомотива", но этим все и ограничивалось.

     

    Переход Елены Якимовой к Гречихину был не просто подарком: великий тренер - аналитик получил талантливую воспитанницу - вдумчивого трудоголика. Они нашли друг друга: тренер и шахматистка, хотя работали вместе не очень долго: потом Якимову забрали в интернат для особо одарённых при МГУ, а заниматься она стала в столице у самого Льва Полугаевского.

     

    Совместная ученица особенно сблизила Гречихина и Кузнецову. У Гречихина это была благодарность, а писателя-тренера - юношеское поклонения и понимание, что переход Якимовой к Гречихину очень важен для последнего.


    Уже перед выходом трилогии "Мистерия циников" Кузнецова получила заказ написать книгу о шахматах. Она имела на это право: не только знала шахматы и шахматистов: её литературный язык, наблюдательность, знание деталей, огромная память - всё это могло бы сделать книгу блестящей. Появились первые интересные наброски, и тогда ей сказали о Гречихине: мол, не пишите! Ну, зачем он в этой книге? И мнение, знаете ли! Мнение - мнением, а в итоге писателем было сказано, что она или пишет то, что считает нужным про Гречихина, или книгу пусть пишет кто-нибудь другой.


    Через несколько недель в романе "Страсти по подкидышам", который готовился к выходу,  появились новые главы. О Шахматах. Там же появились стихи из цикла "Реквием по убиенным фигурам". Как отзвук о Гречихине.

     

     А у вас жизнь - пока не опустится стрелка,

    И рука шахматиста не сбросит с доски,

    Вас списали в расход. Удивительно мелки

    Ваши страсти вчерашние в океане тоски.


    Но в закрытом футляре, защёлкнутом крепко,

    Где фигуры смешались без рангов и звёзд,

    Ослепительно - ярко, трагично и цепко

    Ваша память рисует тот последний форпост.

     

    Второе стихотворение было посвящено самому Гречихину:

     

    В царстве черного квадрата,

    Удивительно светла,

    Дорога юного солдата

    Белой пешки пролегла.


    Сколько юных, безымянных

    Полегло вот здесь во рву,

    Утонченно - филигранных,

    Не вписавшихся в игру.


    Гениальностью своею,

    Оттеняя все поля,

    За порочную идею

    И во славу короля.


    В чёрной рамочке квадрата,

    Слово верности храня,

    Как один, легли ребята

    За "полцарства и коня!"


    Взлёт Гречихина произошёл, когда он пришел во всероссийскую шахматную федерацию глухих. Весь накопленный им потенциал выхлестнулся мгновенно: он стремительно дорастает до звания международного мастера и почти сразу - до международного гроссмейстера. Становится одним из сильнейшим шахматистом планеты среди глухих. Как признавали руководители федерации, "наша конкуренция благодаря его мастерству, всегда была интересной и сильной".


    Он внёс большой вклад в шахматный спорт и стал чемпионом мира ICSC в командном зачёте и третьим призёром чемпионата мира ICSC в личном зачете.


    Впервые в адрес Валерия Гречихина стало звучать слово "великий". Это вызвало не самый здоровый ажиотаж у тех, кто давно поставил на нем "крест". Но успехи Гречихина скрыть не удалось: в силу того, что его признал весь международный мир. Он играл в турнирах с Борисом Спасским, Виктором Корчным, Лайошем Портишем, Фридриком Олафсоном. Жалко, что многие статьи не дошли до его земляков. Равный среди первых.  


     

    Смотрите также информацию о Валерии Гречихине в разделе Некрологи.

     Copyright © chess-deaf-russiachessdeafrussia@narod.ru 
  • Служба рассылки!
  • Словари
  • Мода
  • Связь и Интернет
  • Маркет
  • История